Какой-то период поэзии в этой группе настал 
Ну, уж как получается.
...Вообще-то это стихотворение мог написать, наверное, любой член Солнечной коммуны, проживший то самое, памятное, лето 2006го года под Геленджиком - слишком сильные и светлые эмоции были испытаны там, такое никогда не проходит бесследно.
Впрочем... Нет, не каждый. Мы знаем, что Шаман, например, не пишет стихов. И Фенечка не пишет. Но остаётся ещё с десяток человек, и каждый из них мог быть автором этого текста.
Под отпечатанным на принтере листочком со стихами не было подписи, и это стихотворение претендует на то, чтобы стать главной тайной морского лета. Даже загадочнее того, куда исчезла Фенечка, никому ничего не сказав, и правдив ли рассказ Риты Колокольчик о том, что Лесьяр... Впрочем, про отношения Риты и Лесьяра правду знают как минимум эти двое, а про Фенечку многие догадываются. Автор же стихотворения хранит свою тайну в одиночку.
Может, вы захотите её разгадать?
Ну, уж как получается.
...Вообще-то это стихотворение мог написать, наверное, любой член Солнечной коммуны, проживший то самое, памятное, лето 2006го года под Геленджиком - слишком сильные и светлые эмоции были испытаны там, такое никогда не проходит бесследно.
Впрочем... Нет, не каждый. Мы знаем, что Шаман, например, не пишет стихов. И Фенечка не пишет. Но остаётся ещё с десяток человек, и каждый из них мог быть автором этого текста.
Под отпечатанным на принтере листочком со стихами не было подписи, и это стихотворение претендует на то, чтобы стать главной тайной морского лета. Даже загадочнее того, куда исчезла Фенечка, никому ничего не сказав, и правдив ли рассказ Риты Колокольчик о том, что Лесьяр... Впрочем, про отношения Риты и Лесьяра правду знают как минимум эти двое, а про Фенечку многие догадываются. Автор же стихотворения хранит свою тайну в одиночку.
Может, вы захотите её разгадать?
***
Летом хиппи, позабыв спокойной осени сны,
Появляются внезапно на дорогах страны,
Загорелые, просоленные морем насквозь -
От ступней и до истёртых суховеем волос.
Летом хиппи, уходящие из прожитых мест,
Ночью видят над палаткой в небе Северный крест
И гадают на ракушках об изменах судьбы,
Чтобы днём, послав всё к чёрту, вновь по свету бродить.
Руки их пропахли травами, карманы пусты.
В темноте на побережьях расцветают костры,
И морские ведьмы, пеной размывая следы,
К ним выходят из солёной черноморской воды.
Это ли не главный повод верить Богу дорог?..
Это Солнечной коммуны песня, жёлтый песок.
Это огненные кудри златоглазого дня,
Мир,
Который никогда не позабудет меня.
- Что же, значит, этим летом снова будем в пути?
- Если лето, разве можно никуда не идти?..
Но каким бы ни был сложным этот длинный маршрут,
Мы вернёмся, потому что здесь нас любят и ждут.
Летом хиппи, позабыв спокойной осени сны,
Появляются внезапно на дорогах страны,
Загорелые, просоленные морем насквозь -
От ступней и до истёртых суховеем волос.
Летом хиппи, уходящие из прожитых мест,
Ночью видят над палаткой в небе Северный крест
И гадают на ракушках об изменах судьбы,
Чтобы днём, послав всё к чёрту, вновь по свету бродить.
Руки их пропахли травами, карманы пусты.
В темноте на побережьях расцветают костры,
И морские ведьмы, пеной размывая следы,
К ним выходят из солёной черноморской воды.
Это ли не главный повод верить Богу дорог?..
Это Солнечной коммуны песня, жёлтый песок.
Это огненные кудри златоглазого дня,
Мир,
Который никогда не позабудет меня.
- Что же, значит, этим летом снова будем в пути?
- Если лето, разве можно никуда не идти?..
Но каким бы ни был сложным этот длинный маршрут,
Мы вернёмся, потому что здесь нас любят и ждут.
