3.2008 год. Осень. 14 сентября. Пермь.***
Несмотря на то, что день был воскресным, Ярослава проснулась рано – чуть ли не в восемь часов утра.
Повалявшись немного в постели, она вышла в зал, одновременно являющийся спальней её отца, и не смогла удержаться от грустного вздоха. Комната была пуста, диван – аккуратно застелен. Славка открыла шкаф – ну точно, папа внепланово ушёл на службу: на месте не было формы.
Что за наказание – быть дочерью военного!..
Девочка ещё раз вздохнула, прикрыла дверцы шкафа и от нечего делать вышла в общий коридор коммуналки. Там было довольно тихо, только где-то вдали плакал ребёнок. Слава задумалась – ждать отца или, может, пойти на улицу? Погода была вроде бы неплохой…
Её сомнения развеяла тётка Алёна, будто из воздуха материализовавшаяся возле их с отцом комнаты. Уверенным шагом женщина прошла внутрь (Славка не смогла бы помешать ей, даже если бы хотела), села на стул и разохалась:
- Славушка, какие дела!.. Батька твой просил меня к тебе зайти, успокоить. Вернётся когда – не знает. Ой-ой-ой… Что творится-то…
Славка смотрела на неё немного снисходительно, но не злобно. Она всё про Алёну знала и всё понимала. Алёна приехала сюда с братом, работала в гарнизоне поваром и была женщиной хорошей, но говорливой. Славке, переехавшей в Пермь с отцом полгода назад, сначала казалось, что Алёне она как-то особенно понравилась, раз та заходит к ним в гости каждый день. Только потом Слава поняла – этой женщине было слишком скучно тут, и она цеплялась за любую возможность поговорить.
И, хоть разговоры Алёны уже изрядно наскучили Славке, девочка решила послушать, о чём будет болтать эта женщина сегодня – тем более что всё равно нужно было как-то скоротать время до прихода отца. Правда, в то, что папа сам попросил тётку зайти к Славке, ей не верилось. Скорее всего, он лишь прошёл мимо, бросив Алёне одну из дежурных фраз про срочные дела (а то ведь заставит остановиться и уболтает до смерти!), а уж она сама решила зайти и «предупредить» Ярославу.
Читать дальше.- Надо же, что творится-то!.. – во второй то ли в третий раз покачала головой Алёна, и Славке, чтобы её расшевелить, пришлось спросить:
- А что такое?
- А ты не знаешь? – с готовностью откликнулась женщина. – Полгорода только и говорит, что об энтом-то! Самолёт разбился. В четыре часа утра. Ты подумай только – у самого аэропорта! Вот чуть-чуть не долетел. Уже на посадку заходил – и на тебе!.. А? Ужас?
- Ужас, - грустно согласилась Славка. Катастрофы её действительно сильно пугали, особенно если погибали люди.
Словно прочитав её мысли, тётка Алёна продолжила:
- Две сотни человек на борту было – никто не спасся. Две сотни!.. А родственникам и опознать никого не удастся – там от людей ни-че-го не осталась. Только… эта… как же она называется?.. Биомасса!
Славка почувствовала тошноту и прикрыла глаза, стараясь не представлять себе то, о чём вещала Алёна.
- Вот ведь как, а? – продолжала говорить женщина. – Летели люди из самой Москвы, а тут им и конец пришёл. Эх! – она горестно махнула рукой. – А теперь – что?.. Теперь только смотрят, отчего самолёт упал, может, теракт? Вот батя твой тоже там сейчас…
«Господи, ну зачем она мне всё это говорит?» - Славка притворно поахала за компанию, а потом вдруг «вспомнила»:
- Ой, тёть Алён, а завтра ведь понедельник?
- Понедельник, милая.
- А у меня уроки не готовы! Вот я разиня… Теперь нужно успеть – завтра у меня ведь все предметы сложные: алгебра, иностранный…
Женщина поверила, заторопилась:
- Ну, пойду я тогда, мешать не буду. Ты учись! Учись, Славушка, ученье – свет. Не подводи отца!.. А ты кушать не хочешь, нет? Может, тебе приготовить чего? На кухне-то сейчас только Машка…
- Спасибо, тёть Алён. Я, если захочу, сама себе всё что угодно приготовлю. Мне же всё-таки четырнадцать лет, я взрослая уже!
- Взрослая… Да… Ну, учись, учись!
Наконец-то дверь за Алёной захлопнулась.
Ярослава дважды провернула ручку, надёжно запираясь от окружающего мира. Придёт отец – постучит. Интересно только, когда придёт… Может, только вечером…
Девочка присела на диван. За окошком ярко светило солнце.
Надо же, а эти две сотни несчастных людей солнца никогда уже больше не увидят!
Да что солнце… У них и могил нормальных не будет. Страшно-то как…
Славка невольно подумала о матери.
Её девочка почти не помнила, а может и не помнила вовсе, просто воображение рисовало её портрет, когда папа рассказывал о ней, о своей обожаемой Еленке. Но как бы там ни было, Слава почти воочию видела серые добрые глаза своей матери, её светлые волосы, слышала голос, ощущала прикосновение рук…
Вот и теперь она прикрыла веки, погружаясь в эти обрывочные воспоминания.
«Мы все праздники проводили вместе, всей семьёй, - любил рассказывать Сергей Сергеевич, Славкин папа. – Никогда порознь, всё время вместе».
Слава, вспомнив сейчас все эти разговоры, представила себе шумное застолье, веселье, смех, радость. Вот папа сидит на диване в той давней-давней квартире, которая им тогда принадлежала. Рядом сидит мама – с ней, маленькой Ярославой, на руках. А оба дедушки спорят, какая футбольная команда выиграет в этом году. А бабушки хвалят испечённый Славкиной мамой пирог…
Но если раньше такие фантазии у Славы выходили невероятно живыми, чёткими, детализированными, будто всё это происходило здесь и сейчас на самом деле, то теперь она не часто могла досмотреть выдуманные картинки до конца. Может, просто выросла? Ведь только детский ум всецело верит в сказки…
Теперь самым реальным воспоминанием о матери было грязное осеннее подмосковное кладбище и крест без фотографии – только лишь с надписью «Фирсова Елена Игнатьевна» и датами жизни и смерти. Больше не было ничего.
Впрочем, и этот крест на могиле самого родного человека казался чем-то сюрреалистичным, не совсем настоящим. Ярослава с отцом приезжали на кладбище хорошо если раз в год. Служба не оставляла Сергею Сергеевичу выбора.
К тому же, его часто переводили из города в город – и если они с Ярославой уезжали далеко от Москвы, посещение кладбища становилось вообще невозможным.
Первые переезды Слава помнила смутно – когда умерла её мама, девочке едва исполнилось пять лет. Но тут нечего было вспоминать – все переселения были похожи между собой.
Их с отцом отправляли в очередной город, давали комнату в общежитии или даже квартиру (во временное пользование), Славку оформляли в школу, в поликлинику; она знакомилась с новыми ребятами, появлялись друзья, жизнь постепенно налаживалась… А через какое-то время всё нужно было бросать и снова уезжать в неизвестность. Иногда раньше, иногда позже…
Но итог был один – когда-нибудь да и приходил отец с невесёлой вестью: «Переезжаем!», - и они начинали паковать вещи.
Славка фактически росла одна, её папа пропадал на службе дни и ночи напролёт.
Опасаясь, как бы девочка не попала в плохую компанию, Сергей всякий раз записывал дочь во множество спортивных секций, чтобы ей было, чем занять время. Сначала Славка не была от всего этого в восторге, но очень скоро полюбила спорт.
Однажды, правда, она чуть было не бросила это всё – после того, как увидела по телевизору выступление некой заграничной скрипачки. Тогда Славка упросила отца отдать её в музыкальную школу. Она действительно очень сильно захотела научиться играть на скрипке, старалась, и теперь могла сыграть даже некоторые сложные мелодии… Но вскоре бросила свои занятия музыкой. У девочки, выросшей в мужском коллективе, душа лежала к другому. Ей нравились подвижные игры, опасные шалости, приключения и всяческие жизненные сложности.
Ярослава коротко стригла свои пепельно-русые волосы, носила «пацанские» вещи типа штанов и рубашек, не любила канонные девичьи развлечения… И всё-таки она оставалась девушкой, несмотря на все свои мальчишеские замашки. Она умела танцевать, ходить в туфлях на высоких каблуках, красиво и со вкусом наносить макияж… Просто ей интереснее было общаться с ребятами, а для этого нужно было соответствовать им внешне. Девочек, наряженных в пышные платьица и играющих в куклы, мальчишки в свою компанию никогда не принимали, а Славку в её «камуфляже» встречали с распростёртыми объятиями. Парни уважали её за непохожесть на остальных, бесстрашие и любовь к разного рода авантюрам. В любом городе Славка сразу же становилась своей среди местных парней, и в большинстве случаев вскоре занимала место «вожака стаи»…
…Славкины мысли прервал стук в дверь.
Она бросилась открывать – то, что за дверью стоял отец, сомнению даже не подвергалось.
Это действительно был Сергей Сергеевич, и Ярослава повисла на нём, радостно повизгивая.
Всё-таки во многих вещах она была девчонкой, маленькой и милой.
***
Вечер наступил незаметно.
Сергей сидел на диване и думал. Оставшееся до сна время он хотел посвятить дочери, но та уже ушла к себе. Сказала, что голова болит… Но кто их, детей, поймёт? Может, она сердится на него. Бросил её в выходной день, ни записки не оставил, ничего. Слишком уж неожиданно вызвали, в пятом часу утра. Ему, конечно, и раньше приходилось уходить из дому без предупреждения, и каждый раз потом мучила совесть. Вот и сейчас…
Но Славка ведь умная у него, должна понимать… Да и поняла, наверное…
«Чего это я себе напридумывал?.. Небось и правда голова разболелась у девчонки. Тут у кого хочешь заболит…»
Он нахмурился. Да, нелёгкий выдался денёк. И завтра, наверное, будет не лучше.
Сергей Сергеевич наконец выключил свет и лёг.
«Не забыть бы Славку разбудить… Ей завтра в школу…» - мелькнула мысль, и усталый мужчина погрузился в крепкий сон.
Наверное, события прошедшего дня повлияли на его сновидения.
Сергею вновь приснился один из самых страшных кошмаров, его мучавших. Этот кошмар был страшен тем, что подсознание повторяло через сон однажды пережитое наяву, заставляя снова и снова возвращаться в то далёкое время и вновь раз за разом испытывать страх, боль, чувство утраты…
Ему снилась гибель жены.
Будто бы он снова разговаривает с командиром части, получает какое-то задание – и вдруг у начальника оживает рация. По рации кто-то говорит о взрыве в жилом доме номер… и называет номер дома, в котором Сергей жил с семьёй.
Дальше он уже мало что помнил.
Только как прибежал к дому, всё ещё не веря в реальность происходящего, и увидел – да, это правда. Увидел руины на месте своего подъезда…
А ведь его жена и дочь, он знал, находились в тот момент в квартире.
Сергей бросился разбирать завал. Кто-то начал помогать ему, не дожидаясь, пока приедет спец. техника. Сергей даже не вспомнил потом, прибыла ли помощь вообще?.. Вроде бы, жильцы сами очень долго растаскивали в стороны кирпичи, доставали из-под рухнувших стен людей – преимущественно мёртвых…
Его дочь вытащил парень с третьего этажа, Сергей и в лицо-то не очень хорошо его помнил. Он жил один, с пушистой пятнистой кошкой. Но кошка, наверное, ещё до взрыва почувствовала что-то и вовремя сбежала. Парень тот долго ещё прятал виноватый взгляд, когда она подходила ласкаться к прохожим. Глупо как – столько людей погибло, а какая-то кошка осталась жива…
Когда Сергей увидел Славку на руках этого человека, он испугался. Ему показалось, что малышка мертва. Когда же он понял, что с ней ничего плохого не случилось, то чуть было не заплакал от радости.
Впрочем, радоваться было рано. Очаг взрыва установили быстро – и это была кухня их квартиры. Не оставалось сомнений, что жена Сергея случайно зажгла спичку возле давно включенной газовой плиты. Зная о забывчивости Лены, он даже не удивился. Впрочем, Сергей тогда вообще не мог испытывать никаких эмоций, кроме тоски и отчаяния…
…Видение исчезло.
Мужчина лежал на диване и постепенно успокаивался, понимая, что всё это было всего лишь сном. Страшным, но… это всё уже пережито. Не стоит вспоминать.
Он перевернулся на другой бок и попробовал заснуть вновь.
***
Карандаш тихо шуршал, соприкасаясь с бумагой. Свет от уличного фонаря был неярким, и, чтобы видеть буквы, девочка распахнула шторы и села на подоконник.
Привычку записывать то, что случалось в её жизни, она приобрела давно, но почему-то стыдилась её, особенно перед отцом. Поэтому пополняла дневник Славка обычно по ночам. Писала она довольно размашисто, но на каждой строчке. Тетрадь – уже, наверное, за эти годы четвёртая по счёту – заполнялась медленно.
Однажды Слава узнала, что дневник можно вести и в сети. Один мальчишка сбегал с ней в компьютерный клуб, показал, как это делается, и на какое-то время Ярославу такая затея действительно увлекла. Однако вскоре она поняла, что чего-то не хватает. Цифровой дневник был слишком искусственным, что ли… Да и денег уходило прилично. Своего компьютера у Ярославы тогда не было. Это теперь отец обещал подарить ей на Новый год ноутбук, а тогда…
Словом, девочка быстро вернулась к своим карандашам и тетрадкам.
«2008, 14.09.
Сны – как всегда. Опять сбылось. Утром самолёт из Москвы разбился. Отец на развалинах работал... Алёна приходила. Странная женщина всё-таки…
Чувствую неясную тоску.
Может оттого, что осень. Дни ещё тёплые, но по ночам очень темно, нет той прозрачности неба, что летом. И солнце раньше заходит. Опадают листья. Снова всё умирает. А зимой, говорят, будут сильные заморозки. Если б лето было вечным…
Отец в последнее время сильно занят. Интересно, скоро перевод в другой город? Хотелось бы снова к Москве поближе. Интересно, как живёт Москва. Как там Гришка, Петька?.. Сильно по ним скучаю всё-таки. Но письма писать – это глупо, сентиментально; это для девочек. Нафиг. Я же могу ходить к ним в сны, это интереснее, хоть и не всегда хорошо получается…
Снова возвращаюсь к этой теме. Есть ли ещё в мире люди, подобные мне? Наверняка.
Подарит папа компьютер, буду их в интернете искать.
Всё, устала.
Спать…….»
27.08.2010
-
-
03.08.2011 в 09:08-
-
04.08.2011 в 21:45-
-
21.01.2019 в 17:44Вот это прямо навылет сейчас было. Потому что... Я тоже вот так видел во снах крушения самолётов. Очень любопытно: одна из этих катастроф была под каким-то из крупных городов России. И взрывы домов, кстати, тоже (((
-
-
06.03.2019 в 16:41Мне, кстати, тоже порой снятся штуки, которые сбываются, жму руку
Но у меня по мелочи в основном.
-
-
06.03.2019 в 20:38-
-
06.03.2019 в 21:37-
-
06.03.2019 в 22:22-
-
07.03.2019 в 16:51